Ученик спрашивает учителя- Можно дважды войти в одну и ту же реку?
- Практически можно, а философскими рассуждениями нельзя. Но если нельзя, но сильно хочется…
Учитель, скажите прошлое может стать настоящим?-Может, если протиснется мимо историков…
Учитель, как услышать звук хлопка одной ладони? -Прочитай много коанов, и начнутся глюки! Буддийское НЛП сынок…
Учитель, чем отличается правда от истины?- Как абсолютное знание от относительного!
Глава 1. ОРУЖЕЙНИК.
Севастополь, Стрелецкая бухта. Август 1916 года.
Не далеко от 15 береговой батареи располагался полевой аэродром, и рядом с ним два крупных деревянных ангара для самолётов, мастерских, несколько построек казарменного типа приспособленных для работы персонала, занятого опытно- конструкторской разработкой самолётов для морской разведки, дальней бомбардировки, палубного базирования. Работой руководил тридцатилетний старший лейтенант Григорьев Владимир Петрович, ранее служивший старшим штурманом на эсминце, под командованием капитана первого ранга Колчака.
Григорьев с юности имел большой интерес к технике и склонность к изобретательству. Он почти всё свободное время проводил за изучением специальной литературы по многим техническим направлениям, и за десять лет службы был достаточно образован как специалист в кораблестроении, математике, механике, гидродинамике, в артиллерии, астрономии и электротехнике. Его быстрой обучаемости способствовала великолепная память и развитая интуиция. Год назад во время рейда к Данцигу Александр Васильевич после многочасовых обсуждений технологии эффективной минной войны на море, проникся идеей использования авиации для этой цели, и командировал Григорьева в КБ Игоря Сикорского, в авиационный отдел Русско-балтийского вагонного завода для освоения авиационного дела. До этого Колчак был осведомлён о творческих способностях подчинённого, который изобрёл оригинальный способ стабилизации ствола артиллерийской установки от влияния волновой качки .Он высоко оценил изобретение , и с рекомендательным письмом направил контр-адмиралу фон Эссену в штаб Балтийского флота для активного продвижения скорейшей практической разработки. Безусловное доверие героического командира вдохновило старшего лейтенанта на творческий порыв, который позволил в короткий срок досконально изучить конструкции передовых образцов всех типов самолётов, самостоятельно налетать двести часов в морской разведке, разработать концепцию применения авиации на море с учётом перспективного развития авиастроении, а так же спроектировать дальний бомбардировщик с возможностью корабельного базирования.
Всё конструирование строилось на технических возможностях выпускаемых промышленностью бензиновых двигателях, мощность которых и определяла лётные данные самолётов. В задачу конструкторской группы входила опытная проверка взлёта и посадки на ограниченное палубное пространство, возможность использования гидросамолётов в зависимости от волнения на море, и способы эффективного бомбометания. Кроме этого стояла задача создания конструкции, обеспечивающей старт с катапульты и посадкой на воду, а так же посадку при отказе двигателя.
Условия работы были созданы идеальными. В ангаре полным ходом шло изготовление всех деревянных деталей конструкций и сборка фюзеляжей. Простые металлические детали изготавливали кузнецы, слесари и жестянщики, а более сложные заказывали в механическом цехе судоремонтного завода. В наличии имелись двенадцать моторов Мерседес мощностью 120 лошадиных сил и два десятка воздушных винтов от различных типов самолётов.
Уже были собраны три двухмоторных биплана с фюзеляжем в форме лодки, с высоким расположением двигателей и толкающими винтами. Первый самолёт был вооружен восемью пулемётами "кольт" по четыре на каждом крыле, и предназначался как истребитель -штурмовик. Это был первый собранный самолёт конструкции Григорьева, и облётанный самим конструктором в течение недели. Пришлось повозиться с подбором подходящей формы винтов под рабочие обороты двигателей, и управлением при посадке. Когда появилась уверенность, что аппарат не подведёт, с ним стали заниматься пилоты из отряда морской авиации и механики, задача которых была в освоении эксплуатации и калибровки регулятора кучности стрельбы пулемётов в зависимости от дистанции. После первых стрельб радость восторга сутки не сходила с изумлённых физиономий молодых мичманов, -пилотов. Имея десятки боевых вылетов и опыт воздушных побед, им сам чёрт был не брат, но теперь имея такую мощь огня на скоростном, очень маневренном и дальнем самолёте, они ощутили значимую избранность от участия в технологическом прорыве русской авиации.
Другой самолёт кроме колёсного шасси имел поплавки, закреплённые на нижнем крыле, и таким образом превратился в гидроплан. Была изготовлена катапульта, которая представляла собой пятнадцатиметровый колодец и тридцатиметровый дощатый настил с небольшим трамплином перед колодцем. Над колодцем с помощью лебёдки крепилась чугунная отливка весом одну тонну со шкивом. Один конец троса крепился кольцом за крюк на фюзеляже, другой к концу рельса, вкопанному в грунт. При падении груза в колодец шкив затягивал тридцать метров троса, что создавало идеальные скоростные условия невероятно быстрого старта. После полёта самолёт должен быть садился на воду, подплывать к борту судна и поднимался наверх грузовым лифтом. Такая схема позволяла практически любое судно оборудовать под вооружение самолетом, который обеспечивал не только разведку, но и мог доставить две двухсоткилограммовые бомбы за двести километров. Не был препятствием сильный ветер и высокая волна, так как имелась возможность производить посадку на наземном аэродроме. Колёса шасси и поплавки удачно дополняли друг друга, создавая универсальные возможности.
Испытания штурмовика практически заканчивались, Оба пилота по очереди сменяя друг друга, по десять часов в сутки вырабатывали ресурс двигателя, катая за одно механиков в кабине лётчика наблюдателя. После полёта Григорьев всегда внимательно выслушивал результаты испытаний и замечания, после чего пилоты сменялись, и прилетевший после перекура шел в отдел чертёжников заполнять письменный подробный отчёт.
-Владимир Петрович,- обратился мичман Шевчук, ловко выпрыгивая из подрулившего после посадки самолёта к ожидающему на старте конструктору,- Два захода эскадрильей на наземные позиции ,и войне конец! Я на скорости 150 с пяти метров вспахал пулями полосу пляжа шириной десять метров и длиной двести метров за пять секунд! Ревущий шквал огня! При таком угле стрельбы вдоль окопов живых мало останется…Пушку бы автоматическую танки сверлить или торпеды летающие, а то с бомбами как-то несподручно, точность плохая.
-Ладно Витя, я над твоей идеей уже думаю. Наверное тяжелый миномёт в перспективе приспособить получится, а лучше четыре. Моторчики бы дизельные лёгкие помощней, или турбины надёжные, я бы про летающий танк всерьёз думал. А моторов сам знаешь негде взять. Одно утешение, что Можайский за нас всё придумал, и вдобавок моторы не нужно самому конструировать.
Пока механики заправляли бензин и снаряжали патронами диски пулемётов, испытатели после обсуждения полёта обычно переходили на привычные темы возможных перспектив лётного вооружения или способов борьбы с кораблями,- генеральной задачей организованного месяц назад конструкторского бюро. Мичман Сергеев всячески критиковал известные способы бомбардировки находя их очень хлопотными и вредными для пилотов, с учётом появившихся у немцев противо -самолётных пушек.
-Петрович,- стал продолжать Иван новый вариант недавно рождённой новации,- представьте, что бомбардировщик на низкой высоте последние сто-двести метров летит без пилота, и врезается в борт эсминца на скорости 200 километров вместе с бомбами и остатком бензина. Или с пикирования все 300! Конечно это хуже чем взрыв ниже ватерлинии, но садануть пол тонны взрывчатки по бронеплите, это…. даже линкору много!
-Очень хорошая идея Ваня,- согласился Григорьев вполне серьёзно, не поддерживая шутливость тона.- Линкору может и мало, смотря куда попасть. У меня на такой способ только два конструктивных варианта. В первом варианте самолёт состоит из двух модулей, и управление осуществляется с пристыкованного микросамолета, который отсоединяется перед атакой и улепётывает на своё судно. Другой вариант можно представить как одновременный параллельный старт с электроуправляемым через длинный кабель вторым самолётом без пилота. Рулевые электрические машинки уже применяют в проектируемой серии подлодок, можем и мы попробовать. Уже есть результаты опытов по управлению механизмами на расстоянии по радио, и скоро появятся радиоприёмники, которые показывают азимут передатчика. На войне некогда серьёзные эксперименты проводить. Главное из реально доступного выжать максимум эффективности, а перспективней самолётов могут быть скоростные подводные лодки. У меня утверждённая комфлотом программа, которую нет резона корректировать. Завтра будет готова подвеска под бомбы на третьем аппарате, доведём бомбометание до предела точности, выведем геометрическую статистику и составим таблицы. В сентябре нам уже нужен практический результат,- чем топить германцев!
-Волнуетесь что Александр Васильевич раньше нас их под воду загонит?- Нет Ваня, кайзер нам мишеней наклепает. Войну надо быстрее остановить, и не кровью солдат, а совершенным оружием. Тех денег, что тратится на постройку одного эсминца хватит чтобы купить тысячу авиа моторов, и наклеить столько же деревянных самолётов.
Этих берёзовых самолётов можно изготавливать тысячами в месяц, проблема только в моторах и пилотах. Технических сложностей нет, изобрести всё можно, как и разработать эффективную технологию производства и технологического оборудования. Препятствие в людях, которые определяют политику государства, его производственно-технологический и военный уровень.
В начале августа в Крыму очень тепло и красиво, но Григорьев это отмечал только в воздухе, после взлёта и набора высоты. Светлое время суток тратилось на эскизы чертежей, разговоры с чертёжниками, механиками и столярами. Даже на редких концертах классической музыки в камерном театре, изобретательская суть не давала умственного отвлечения от расчётов конструкций планеров, компоновки силовых установок или модификации вооружения. Освобождению от рабочих мыслей эффективно способствовал трёхлитровый графин местного красного вина, позволенный себе в награду за удачное конструктивное решение или завершение этапа разработки, или как дань устойчивой военно-морской традиции Российского флота, которую имели право нарушить только язвенники. Но так как техническое озарение методично превратилось в привычное состояние, не прекращающееся даже во сне, то вино стало единственным терапевтическим способом выхода из навязчивого изобретательского процесса, ну и традиция само собой, дело святое, не просто так возникшее, а сугубо из практической целесообразности....
Способ интуитивного мышления развился двенадцать лет назад, и в какой то мере повлиял на судьбу.
В Санкт- Петербурге, по улице Торговой, в 12 квартире дома Румянцевой, прошла юность будущего командира орудия броненосца "Петропавловск" мичмана Григорьева. В 11 квартире на одной площадке жил профессор медицины, Лесгафт Пётр Францевич, гениальный врач, лечивший людей бесплатно, и по воле сложившихся обстоятельств, ставший семейным врачом Григорьевых,- Петра Васильевича, корабельного инженера и его супруги, Натальи Ивановны, дочери вице-адмирала Савельева. Однажды в апреле 1902 года Владимир, кадет Морского Кадетского Корпуса был отправлен домой с занятий по фехтованию для выздоровления после случайного ранения в правую руку, и Пётр Францевич зашивая рану после угощения стаканом коньяка, предложил поучиться у серьёзных учителей фехтования, которые давали уроки в спортзале биологической лаборатории.
-Бог войны должен виртуозно вертеть меч,- как я скальпелем…шутил семидесятилетний энергичный хирург с седой бородой и коричневыми глазами,- Думаешь в рубке запрёшься когда снаряды выпалишь. Пошлёт тебя каперанг с палашом на абордаж, потом поздно жалеть…
-Пётр Францевич, мы стреляем метко, со второго залпа накрытие!
-Молодец, вытерпел шов на одном стакане,- быть тебе комфлотом!
Мнение уважаемого соседа определило увлечение на два ближайших года, до выпуска из училища, но интересно то, что как-то осенью, Пётр Францевич привёл в спортзал помощника морского атташе Японии, Амидо Окадо, который с увлечением стал преподавать по выходным искусство тайного японского стиля.
-Я жене его начальника помог разродиться, так он в благодарность меч подарил и тренера прислал.- объявил профессор без смущения, пояснив:- Он по-русски плохо знает, английский нормально. Ах умелец, вёрток как чёрт!
Японец построил двенадцать учеников в шеренгу, несколько минут рассказывал о восьми поколениях мастеров, которые передавали своим ученикам знания, дошедшие через пять веков до него в безупречном виде, и делающие воина непобедимым. Потом потребовал строго соблюдать дисциплину, этикет и обязательное изучение японских команд.
Владимир героически выдержал изнурительную муштру благодаря опыту парусного матроса в длительном учебном походе на трёхмачтовом бриге, усердным занятиям акробатическими и гимнастическими упражнениями в детстве, и имевшимся начальным фехтовальным уровнем. Великолепная память позволила за пол года освоить разговорный японский, что значительно улучшило его отношения с учителем, и соответственно повлияло на уровень обучения. Кроме боёв на деревянных мечах начались занятия по медитации и концентрации энергии. Появились упражнения на ощущение предметов в темноте или с завязанными глазами, на угадывание перевёрнутых карт и поиск предметов.
Так как Амидо сразу, с завязанными глазами продемонстрировал сверхчувственные возможности, нанесением точных ударов клинка по мишеням, то никто сомнений о невозможности и не допускал. Отработанная веками система обучения давала безусловный результат. В упражнении по определению горячей и холодной воды в кружках на большом расстоянии ошибки не возникали. Сюррекены, брошенные на вскидку летели как бы сами собой в цель, и удар меча парировался не автоматизмом отрепетированных комплексов упражнений, а неведомым сверхскоростным ощущением ситуации, которая возникнет в течение следующей секунды.
Азарт успешной учёбы Владимира тайному боевому искусству, отодвинул на второй план основную мечту всякого кадета,- видеть себя каперангом на мостике нового скоростного эсминца, или линкора, бороздящего на 30 узлах просторы дальних морей, а в лучшем случае в боевой рубке, при апофеозе неравной битвы с эскадрой противника, остатки которой за дымовой завесой рассеиваются в разных направлениях. Романтическая героика уступила место стремлению освоения новых, малоизвестных знаний и получения заманчивых возможностей, которые пока не выстроились в организованную мечту, но неумолимо привлекали и манили. Систематические медитации пробудили неведомые, дремавшие механизмы получения объективной информации, которая представляла собой или готовый непонятно как появляющийся ответ на математическую задачу, или понимание смысла иностранных слов без словаря. Иногда при медитации мельком возникали цветные картинки, и они с каждым днём становились всё отчётливей, хотя явного смысла не передавали, но породили уверенность, что это уже было, или должно быть. Амидо это нисколько не удивило, и он посоветовал каждый вечер смотреть на пламя свечи, пообещав, что изображение может ожить и стать подвижным.
Утром 8 августа позвонил флаг- адъютант командующего, и сообщил что минный заградитель "Краб" почти сутки не выходит на связь, а ближайший к его квадрату борт в 12 часах хода. Исходя из ситуации, командующий направил телеграмму с флагмана, с просьбой о возможности авиаразведки на опытном самолёте Григорьева. Владимир не раздумывая согласился, и приказал техникам крепить дополнительные баки на бомбовые подвески. Бензобак на двести литров был обыкновенной стальной бочкой, как и корпус авиабомбы, и так совпало, что были готовы автономные бензонасосы, мембраны которых приводились в колебание аэродинамической пластиной, вибрирующей от набегания встречного воздушного потока. В 10 утра катапульта выбросила в небо самолёт с Григорьевым, с запасом бензина на восемь часов полёта, а мичман Шевчук доложил по телефону в штаб, что вылет произведён.
Как обычно, набирая высоту в две тысячи метров по пологой спирали, Владимир по динамическому измерителю встречного потока определил ветер по высотам, и над башней маяка повернул на курс 90 градусов, снижаясь на тысячу метров. Лететь пришлось носом к солнцу, а облачности не было вообще. Поэтому пришлось надеть белую маску, чтобы не сжечь кожу. От встречного потока воздуха защищал плексигласовый обтекатель. Болтанки не было, а конструкция управления обеспечивала возможность не всё время держать штурвал. Поэтому часть полётного времени ушло на вычисление радиуса возможного места нахождения заградителя и места нахождения миноносца, шедшего в район поиска.
Конструкция опытного самолёта не внушала тревоги по поводу надёжности, а двигатели были самыми надёжными из всех выпускаемых в мире. Погода, лётней некуда, а на море штиль. Даже вынужденная посадка гидросамолёта при отказе обеих двигателей не составляла проблемы, так как самолёт проектировался с ресурсом прочности на морскую стихию. Сама конструкция по схеме тримарана обеспечивала хорошую плавучесть при возможности частичного управления.
Монотонный рёв моторов активировал психику на поиск тишины, и как обычно работа мозга переключалась на обзор памятных и никчёмных событий.
31 марта 1904 года броненосец "Петропавловск" столкнулся с японской миной, от взрыва которой детонировал боезапас главного калибра. Командира орудия мичмана Григорьева в воде не нашли, хотя поиски начались сразу остальными кораблями эскадры. Только через семь часов после взрыва, его из холодной воды вытащили матросы японского миноносца, и были очень удивлены обнаружив, что сердце потихонечку работает.
Через два дня в госпитале он пришёл в сознание, и поняв в чем дело попросил разузнать где находится Амидо. Через сутки мичман был перевезён в загородный дом, принадлежащий своему другу, и получил максимально возможную лечебную помощь лучшего врача острова Хоккайдо. Вместо положенного плена вышел годовой курорт, с прекрасными условиями для чтения книг на английском языке, ежедневное фехтование в закрытом, привилегированном клубе, и длительные, систематические медитации.
Самое яркое воспоминание того года, было не приятный плен и романтические отношения с продавщицей книжной лавки, а видение, возникшее в контуженом взрывом восприятии плавающего без дыхания тела.
Внетелесные путешествия сознания прервались на сказочных видениях с высоты птичьего полёта над красивыми ландшафтами, от смены ощущений возникших при доставании тела из воды. Гигантская фигура бога морей Посейдона, по пояс возвышающаяся над морем держала в ладони правой руки перемёрзшее тело моряка, и громовым голосом отечески произносила напутствие:- Туда ты больше не попадешь, мичман! Конец времён. Дети возвращаются к Отцу, и у тебя миссия, которая начнётся через двенадцать лет. У тебя защита от тёмных сил и много работы, поэтому будешь жить, так как в душе нет плана достаться рыбам!
Энергия бога согрела тело лежащее на ладони, сформированной из водной массы, и вернувшееся сознание снова выключилось.
Конечно, можно было отнести счастливое спасение к невероятному случаю, но в случайность Григорьев не верил, а Посейдона запомнил так отчётливо, что мог воспроизвести на рисунке фотографически, что потом несколько раз и делал по просьбе своих друзей. Эта встреча ознаменовалась возникшей традицией произносить первый тост за Бога морей, да и все последующие мысленно за него…
На горизонте показались дымы миноносца, следующего в район поиска заградителя, и Владимир снизившись на тридцать метров сделал большой круг чтобы светом специального фонаря промигать слово "краб". На мостике сигнальщик флажками повторил слово, и Владимир на малой высоте лихо крутанув красивую бочку, с набором высоты стал на прежний курс.
Через два часа самолёт был в районе поиска и Григорьев на оптимальной высоте начал движение по большой воображаемой змейке, с поворотами каждые десять километров, и через некоторое время обнаружил лодку в надводном положении, следующую курсом на базу. Поняв, что на "Крабе" проблема с радиосвязью, Григорьев снизившись, сделал круг, чтобы просигналить запрос и узнать из ответа, что действительно нет радиосвязи. Запроса о помощи не было, и Владимир повернул в сторону движения миноносца. По расчёту бензина хватало на обратный путь, который совпадал с курсом корабля и у изобретателя нет проблемы чем занять мышление на ближайшие четыре часа малоподвижного сидения в некомфортабельной кабине. Своим несовершенством кабина наводила на очень правильные мысли, что лётчик тоже человек, а так долго летать неудобно. Надо что то и с комфортом решать. И броню не мешает кое где поместить. И так далее, как это привычно чередуется в потоке мыслей…
Из конструкторских планов вывело внимание резкое изменение гула двигателей и потемнение в глазах. Изображение моря, горизонта неба свернулось в гигантскую трубу, и стало полностью темно. Через секунду небо и горизонт, появились, но вместо моря плыл ландшафт гористой местности, а на компасе вместо запада был восток.
Ощущения тревоги не было, и удивление тоже начало меняться от наплыва предчувствия чего-то важного. Очертания местности походили на предгорье Кавказа, но физически что бы там оказаться нужно спалить шестьсот литров бензина. Оставалось меньше трёхсот литров, но куда делось время полёта?
Вдалеке показались виноградники, стадо овец, крыши сельских домов, и Григорьев решив садиться, стал подбирать площадку. Вторым парадоксом за пять минут оказалось то, что внизу, с высоты двести метров виднелся посадочный знак из полотнищ, выложенный буквой "Т" как и положено авиационному знаку, и высокий бородатый человек, широко расставив ноги семафорил руками приветствие на морской азбуке.
-Значить ждут, и всё как то кем то организовано. -подумал Владимир, и сделав круг как положено по уставу, снизив обороты двигателей стал заходить на посадку.
